Поделиться
Как выбрать и использовать low-code инструменты
20 июня в Москве теоретики и практики low-code собрались, чтобы рассказать об успешных и не очень проектах, поделиться планами на будущее и обсудить, когда аналитики смогут и заменить программистов или думать об этом пока рано. Обсуждение прошло в ходе работы секции Low-Code в рамках ежегодного CNews FORUM Кейсы 2023. Секцию модерировал Андрей Коптелов, вице-президент ABPMP Russia.
Основные ошибки использования low-code
Если вы не знаете, как провалить цифровую трансформацию при помощи low-code платформы, то спросите Андрея Овчинникова, директора по развитию Synplity Platform. В своем выступлении он перечислил сразу 7 способов это сделать: «Мы работаем с крупными корпорациями, поэтому почти каждый день наблюдаем ошибки, которые с завидной регулярностью совершаются в департаментах».
Для начала стоит определиться, что имеется в виду под крупной компанией. Докладчик сообщил, что таковой можно считать организацию, где сотни или тысячи сотрудников, сотни тысяч или даже десятки миллионов клиентов, и высоконагруженные, уникальные и конвергентные бизнес-процессы, множество интегрируемых систем, целый штат аналитиков и разработчиков, собственный технологический стек и компетенции.
Если проанализировать все ошибки, которые делают такие компании при выборе low-code платформы, то получится семь видов:
- неправильный выбор цели и/или инструмента для еt достижения;
- неожиданные ограничения (неверный выбор технологического стека, неподходящая архитектура и так далее);
- забытая команда (потеря существующих сотрудников, высокая специфичность инструментов, непрестижность стека, туманные перспективы профессионального роста);
- лицензионные ограничения;
- отсутствие исходников;
- отсутствие экспертизы у своей команды или команды вендора;
- выбор модели оплаты (Fixprice или Time & Material).
Пользуясь случаем, докладчик представил собравшимся решение от своей компании — платформу собственной разработки на open source и микросервисной архитектуре Synplity Platform. Продукт используется для создания единых пользовательских интерфейсов, автоматизации высоконагруженных бизнес-процессов, интеграции разрозненных приложений и выстраивания сквозной аналитики.
Нишевый low-code
Преимущества low-code и no-code платформ для цифровизации задач планирования перечислил Павел Шингарев, генеральный директор Knowledge Space. Докладчик начал с классификации ИТ-решений по принципу их вхождения в тот или иной цикл управления, а не по бизнес-функциональности. К ИТ-решениям каждого из представленных слоев могут быть предъявлены разные требования. «Например, требования к транзакционному слою, это, прежде всего, работа с большими массивами однотипных данных и осуществление над ними относительно простых, но частых и производительных вычислений. А если мы посмотрим на управленческий слой, то здесь все наоборот. В его основе лежит модель, описывающая предметную область. Она сложна и при этом должна быть гибкой. Исходя из сказанного, можно быть уверенным: сделать одно решение, подходящее и тому слою, и этому, невозможно», — поясняет Павел Шингарев.
Функциональная классификация ИТ-решений
Сейчас в компаниях сейчас функций управленческого слоя выполняют модели Excel. Они служат «склейкой» между разрозненными решениями. ИТ-системы покрывают лишь незначительную часть функций. Минусы такого подхода известны. Среди ключевых недостатков Excel низкие возможности по интеграции, непригодность для совместной работы. В Excel не получится работать с большими массивами данных, а большие модели всегда содержат ошибки.
Андрей Овчинников, директор по развитию Synplity Platform: Мы работаем с крупными корпорациями, поэтому почти каждый день наблюдаем ошибки, которые с завидной регулярностью совершаются в департаментах
Павел Шингарев, генеральный директор, Knowledge Space:
Потери от низкого качества планов могут составлять до 50% затрат. Это означает, что в структуре затрат половина — объективные, например, расходы на сырье, а вторая половина — это аварии, простои, перерасход ресурсов
Александр Бондарик, директор продукта Platformeco: Последние несколько лет современные компании стремятся к одному и тому же: быстро запускать MVP, адаптироваться, быть композитными, предсказывать рынок, знать клиентов и пользователей, а также делать все перечисленное дешево
Константин Нерадовский, руководитель направления развития инновационных технологий, НРД: В прошлом году мы решили подойти к лоукоду с другой, нестандартной стороны
Сергей Алешкин, Head of Data Science, «Согаз»: Искусственный интеллект — это вишенка на торте цифровизации бизнеса
Станислав Тульчинский, директор по информационным технологиям, банк «Зенит»: Одно из ограничений лоукод-решений — все это не так дешево, как принято думать
Невысокий уровень цифровизации управленческого слоя снижает точность планов, исполнительскую дисциплину, приводит к несоответствию структуры плановых и фактических показателей. Руководство медленно реагирует на свершившиеся или на ожидаемые события. «Потери от низкого качества планов могут составлять до 50% затрат. Это означает, что в структуре затрат половина — объективные, например, расходы на сырье, а вторая половина — это аварии, простои, перерасход ресурсов», — объясняет докладчик.
Почему же столько организаций продолжает пользоваться Excel? Все просто — преимущества перевешивают недостатки. «Он позволяет описывать любую модель и в любой момент вносить в нее изменения. При этом модель создает специалист предметной области, а не программист. По большому счету, это и есть low-code и no-code платформа», — объясняет Павел Шингарев.
И все равно от Excel следует отказаться, сохранив в новом решении его преимущества и избавившись от недостатков. Собственная разработка или коробочное решение здесь не подойдет — это негибко и долго. No-code платформа представляет собой эффективный компромисс между собственной разработкой и коробочным решением. Докладчик предложил обратить внимание на Knowledge Space — решение для цифровизации управленческого слоя. Это платформа для разработки полнофункциональных управленческих приложений, которые могут быть применены для задач бизнес-моделирования, планирования, мониторинга, анализа, а также управления бизнес-процессами в организациях и сообществах.
Среди ключевых возможностей Knowledge Space моделирование любых видов деятельности с учетом всей значимой специфики в объектно-ориентированных моделях, реализация всех современных методик прогнозирования и планирования, в том числе, с применением симулятора, решение всех типов оптимизационных задач на основе собственных или внешних инструментов.
Как интеграция помогает low-code подходу, и наоборот — как можно в задачах интеграции использовать low-code, объяснил Александр Бондарик, директор продукта Platformeco. «Последние несколько лет современные компании стремятся к одному и тому же: быстро запускать MVP, адаптироваться, быть композитными, предсказывать рынок, знать клиентов и пользователей, а также делать все перечисленное дешево», — начал он.
Идея low-code состоит не только в том, чтобы заменить программиста аналитиком, но и в том, чтобы команды, понимающие бизнес-контекст, могли сами создавать себе инструментарий. Чтобы в новых условиях работать по-другому, компании используют архитектурные принципы, такие как API-центричная архитектура, композиция и оркестрация, микросервисный подход, открытость и интегрируемость, zero trust безопасность. Также стоит оптимизировать команды и использовать технологии, в которые, наряду с облаками, микросервисными платформами, каталогами интеграционных сервисов и автодокументации, входит и low-code.
Как перестроить компанию в композитное предприятие, которое быстро строит все нужное из «кубиков»? «Мы можем всю компанию нарезать на такие кубики, сделать headless-историю, запрашиваемую через API, и собирать из этих кубиков новые бизнес-процессы. Сюда же накладывается контекст платформы экосистем, когда мы можем миксовать наши кубики и кубики других компаний», — рассказывает докладчик. В результате в каталоге сервисов содержатся строительные блоки предприятия. Это «салат-бар», как назвал каталог Александр Бондарик.
Эволюция RPA в API-based оркестрацию и автоматизацию
Причем же здесь low-code? Современное развитие технологий порождает огромное количество контекста и потребность в узких специалистах. А разработчиков на рынке не хватает. «Их сложно найти, легко потерять, невозможно оплатить. И сидят они в какой-нибудь другой стране», — улыбается спикер. Кризис на рынке инженерных специальностей только усугубляет проблему. На коммуникацию между узкими специалистами и на устранение ошибок, порожденных дискоммуникацией, уходит масса времени и ресурсов. Демократизация — это когда задачу может решить широкий круг лиц. В этой ситуации low-code — отличный способ решить некоторые перечисленные выше проблемы, ведь для подавляющего большинства индустрий решаемые задачи — типовые.
«То, что я рассказываю — это не какие-то теоретические измышления, — подчеркивает Александр Бондарик. — Мы внедряли эти подходы у наших клиентов: в страховой отрасли, в ритейле. Мы создали платформу и некий набор правил, которые позволяют выполнить три задачи: нарезать кубики, то есть типизировать legacy-системы, достать оттуда данные, правильно их каталогизировать, создав «салат-бар», и построить нужные сервисы».
Распределенная cloud native технологическая платформа помогает проектным и продуктовым командам разрабатывать, запускать и поддерживать микросервисы, интеграционные потоки API, используя low-code-интерфейс в режиме self-service. Экземпляры Platformeco полностью изолированы друг от друга и управляются командами автономно. Паттерны использования могут отличаться в зависимости от зоны ответственности каждой команды. «На платформе сделано более 500 продуктов, мы обрабатываем 500 млрд транзакций в год. Наш low-code подходит для высоконагруженных задач», — резюмирует Александр Бондарик.
«Алиса» и финансовые инструменты
Low-code и no-code — это обычная практика в Национальном расчетном депозитарии (НРД) и Московской бирже. «В прошлом году мы решили подойти к low-code с другой, нестандартной стороны, — рассказал Константин Нерадовский, руководитель направления развития инновационных технологий НРД. — Сейчас в компании он используется для роботизации бизнес-процессов, для быстрой обработки данных и их визуализации. У нас много данных, мы буквально на них сидим. Кроме этого, мы разработали плагин, позволяющий накидать на фрейм Figma элемент управления, прописать свойства прямо на фрейме, а потом нажать на кнопку и получить сгенерированный код на Java-скрипте, который сразу же можно вставить себе в проект».
Однако все эти области применения технологические. Поэтому в компании пошли дальше и решили спросить у сотрудников, чего они хотят. Для этого был организован хакатон. Требований два: использовать low-code или no-code, а также сервисы ISS MOEX. Что касается идей или сервисов — то тут можно дать волю фантазии. Среди полученных результатов были стандартные: кто-то сделал информационный сайт или быструю визитку. Были и деловые результаты: создавались финансовые инструменты. «Самый интересный финиструмент — просчет безубыточной стратегии торговли опционами», — вспоминает докладчик. Но были и экзотические решения. Например, чат-боты из кубиков или «Алиса», которая отображала на экране стоимость ценных бумаг по запросу. Все наработки будут использоваться в дальнейшем.
«Кроме того, сейчас у нас идет пилот по low-code автоматизации процесса закупок. Обычно закупки — это дорого и больно. Решили максимально упростить их для бизнес-подразделений, — говорит Константин Нерадовский. — Идея состоит в том, чтобы использовать BPMS-систему для автоматизации частей процесса. Автоматизация должна быть на low-code, чтобы пользователи могли сами исправлять процесс в ходе пилота. Посмотрим, смогут ли бизнес-пользователи участвовать в разработке. Возможно, подтвердится гипотеза о том, что там справятся только разработчики».
Low-code для разработки ИИ-моделей в страховании представил Сергей Алешкин, Head of Data Science «Согаз», а модератор отметил, что пока только мечтает о подобном у себя на учебной платформе. Искусственный интеллект в этой сфере обусловлен, в том числе, и спросом со стороны потенциальных клиентов. «Согласно опросам, 60% клиентов заинтересованы в приобретении цифрового страхования, а четверть клиентов согласны полностью перейти на такое страхование. Это рождает спрос на цифровизацию страховых компаний», — рассказывает Сергей Алешкин.
Искусственный интеллект — это вишенка на торте цифровизации бизнеса. Но максимальный эффект достигается тогда, когда реализованы основные компоненты цифровизации: корпоративное хранилище данных, отвечающее современным принципам работы с большими данными, цифровой маркетинг для продвижения товаров и услуг (сквозная аналитика, модели атрибуции конверсий, автоматизация управления контекстной рекламой), цифровые сервисы и интерактивные отчеты на базе существующих систем бизнес-аналитики. Когда в компании используют модели машинного обучения в бизнес-процессах, а сотрудники обучены всем этим богатством пользоваться.
Примеры работы лоукод-библиотек на основе Pycaret
Преимущество лоукод-библиотек для машинного обучения состоит в скорости разработки моделей — небольшой объем кода для написания моделей позволяет снизить сроки разработки. Среди плюсов мультиплатформенность и снижение требований к знанию программирования. Работа с данными ведется с помощью визуальных интерфейсов. Чтобы готовить эффективные модели, специалистам достаточно знать всего несколько базовых библиотек, например, TensorFlow и PyTorch.
Ограничения low-code
Немного дегтя в бочку решил добавить Станислав Тульчинский, директор по информационным технологиям банка «Зенит». Он предложил поговорить не о плюсах, а об ограничениях. «Когда в руки программистам попадается решение из раздела low-code или no-code, то можно узнать много новых русских идиом и выражений. Откуда вообще взялись такие решения и кому они нужны?», — рассуждает спикер и вспоминает трехколесные велосипеды. Кто-то же придумал такую штуку, чтобы новички могли ездить — медленно, зато не падаешь. Профи не всегда требуются бизнесу, часто подойдут именно неофиты.
Одно из ограничений low-code решений — все это не так дешево, как принято думать. Шаблонные решения без сложной разработки вроде бы экономят ресурсы компании, однако может возникнуть зависимость от конкретной платформы. Между тем, сервисы перестают работать и закрываются, а просто так перенести проект на новую платформу не получится. В случае с low-code-платформами есть сложности дальнейшего роста, внесения изменений и расширений, проблемы с производительностью и с исходный кодом: как его достать, как обновлять версии в приложении. Без участия разработчиков и архитекторов невозможно создать уникальный продукт. «Еще выяснилось, что специалисты, которые мыслились как простые, дешевые и в больших количествах, оказались дорогими и редкими, если как следует покопаться на рынке», — уверяет Станислав Тульчинский и признается, что для него приложения low-code и no-code — это некий переходный вариант.
Такие технологии хорошо использовать, если быстро нужны хоть какие-то результаты, при этом никаких сложных систем не планируется. Чем более сложный результат ожидается и чем ультимативнее требования к MVP, тем менее привлекательны low-code и no-code — лучше остановиться на варианте разработки на платформе или индивидуальной разработке с нуля. Докладчик отмечает, что возможны и сочетания: сначала берется no-code решение и делается что-то очень простое. Если оно нравится и есть дальнейшие пожелания, но они упираются в ограничения no-code, то все выкидывают и делают уже на следующей ступени — в low-code. Если и этого мало, то выкидывают уже low-code и переходят на фреймворк, нанимают программистов. В крайнем случае, при ощутимых ограничениях фреймворка вам поможет только собственное решения с нуля.
Если предыдущий докладчик решил начать с минусов, то Александр Ивлев, генеральный директор компании «Эмбер», перечислил преимущества применения low-code платформ при решении нетиповых задач, но для начала представил разработку своей компании. Amber BPM — это low-code платформа для автоматизации бизнеса с визуальным конструктором бизнес-объектов, мастером экранных форм и карточек, конструктором бизнес-процессов. 70% проекта заказчика обойдется без программирования.
Low-code платформы отлично применимы в условиях, когда готового решения нет, а вот специфика присутствует. Например, у компании большое количество нетиповых интеграций, много уникальных бизнес-процессов, объектов, карточек. Ей необходимо быстро тестировать гипотезы или реализовывать прототипы (MVP) для тестирования гипотез, а также быстро адаптироваться под изменяющиеся требования.
Что выбрать?
Александр Ивлев привел конкретные кейсы, объясняющие, почему бизнес выбирает low-code. Например, крупному федеральному университету требовалось гибкая автоматизации процессов взаимодействия с абитуриентами. Они испробовали 10 разных CRM-систем, и каждая решала задачи только частично. Системы, в которой можно настраивать сложные сценарии распределения по операторам в зависимости от направления, компетенций сотрудников и иных параметров, не было вовсе. Ни одно из решений не смогло обеспечить омниканальности взаимодействия с абитуриентами. В итоге что остается университету? Low-code.
Агрегатор доставки продуктов питания нуждался в решении, объединяющем управление внутренними и внешними обращениями (Service Desk + ITSM). Энергетическая компания была заинтересована в системе автоматизации поиска и найма персонала. Имеющиеся на рынке продукты сложны в наращивании дополнительного функционала. «Вот примеры тех проектов, задачи которых решались на нашей платформе. Low-code-подход отлично себя зарекомендовал», — описывает докладчик.
Плюсы перехода на платформы отечественных вендоров заключаются не только в импортозамещении. Таким способом можно сократить стоимость владения и внедрения ПО за счет исключения риска колебания валютного курса и изменений финансовой политики государства (гранты). Кроме того, российское решение означает, что лишних звеньев при коммуникации с разработчиком не будет. Спикер дополнительно отметил высокую эмпатию российских разработчиков, а также тот факт, что ПО будет развиваться, а вендоры не убегут.
Минусы, конечно, тоже есть, без них никуда. Во-первых, немного обидно, что еще не все затраты по внедрению иностранного ПО успели окупиться. Тут можно посоветовать выбирать так, чтобы вписаться в действующие программы импортозамещения у вендоров и правительственные гранты. Во-вторых, придется озаботиться переносом данных. Иногда это долго. Кто-то боится снижения текущей эффективности и технологической зрелости. Александр Ивлев рекомендует вынести разработку критически важного функционала в MVP, контролировать наличие в проекте этапа ОПЭ: «Попросите настроить тестовый стенд под вашу специфику, для лоукод-платформ это несложно».
Как не создать франкенштейна
Какие специалисты нужны для low-code проектов? Своим опытом поделился Максим Тарасов, руководитель практики по системам управления бизнес-процессами ГМК «Норильский никель». Для начала он предложил посмотреть, какие есть стереотипы, касающиеся low-code. Считается, что концепция универсальна и low-code платформа поможет закрыть любую потребность, при этом путь реализации любого проекта будет легким. Low-code разгружает ИТ, гарантирует высокую скорость внесения изменений в ходе проекта или эксплуатации, а также практически не требует обучения.
Максим Тарасов, руководитель практики по системам управления бизнес-процессами, ГМК «Норильский никель»: После внедрения любой лоукод-системы скорость разработки часто падает
Артем Бирюков, начальник Управления автоматизации процессов, «Альфа-Банк»: Даже если наш обученный проработает у нас всего один месяц, мы уже окупаем вложения в его учебу. Возврат инвестиций — 800%
Анна Дубровская, руководитель управления клиентского сервиса, «Абсолют Страхование»: Выбирайте подрядчиков внедрения лоукод-платформ, как мужа или жену
Светлана Грошева, руководитель команды аналитики Центра цифровизации процессов банка «Открытие»: Мы вогнали себя в бешеную гонку и каждый год ставили себе крутые цели, достигали их. Но забыли про один рудимент, то есть про отчетность
Фаддей Осипов, руководитель команды разработки, X5 Tech: Архитекторы всегда против лоукод-решений, чаще всего они их зарывают в самом начале
На деле получается, что универсальность концепции зависит от масштаба и сложности проекта, скорость разработки подчинена архитектуре решения и количеству кастомного кода. «После внедрения любой low-code-системы скорость разработки часто падает, — рассказывает спикер. — Был даже такой пример. Две команды в начале проекта получили low-code-системы одного класса, после этого смотрим: а одна команда может вносить изменения в свою систему в течение дней, максимум недель, а вторая — уходит на месяц. Потому что их «франкенштейн» собрал все минусы двух подходов, они создали монолит из кастома с лицом low-code».
Быстрота освоения платформы
Далее: в low-code-командах снова сидят программисты, а аналитиков к разработке не подпускают, точнее, разработка идет по-старому. Аналитик пишет на бумаге, что нужно, а айтишник делает. «Почти любой аналитик может разработать схему, которую программист реализует в low-code. Но крайне мало таких аналитиков, которые могли бы своими руками сразу реализовать свою схему в платформе», — говорит спикер. Наконец, low-code все-таки требует базовых знаний ИТ по ряду направлений.
Поиск и подбор нужного человека в зависимости от подхода
У low-code-подхода много плюсов, но называть его «убийцей традиционной разработки» пока рано — аналитики еще не могут заменить программистов. Low-code и no-code позволяют работать в графических интерфейсах, но отличаются сложностью и требованиями к квалификации сотрудников. Однако эти методики дают возможность компаниям значительно снизить порог входа для сотрудников, желающих принимать участие в разработке программного обеспечения, а значит — расширить базу кандидатов. Технологии low-code не заменяют опыт и знания, а дополняют их, уверен докладчик.
Тема поиска специалистов для многих компаний актуальна, и поэтому Артем Бирюков, начальник управления технологий автоматизации процессов Альфа-Банка, предложил рассмотреть вопрос, но в ином разрезе: не как найти готового человека на рынке, а как его вырастить внутри компании. Он поделился собственным опытом, поскольку банк с 2016 г. проводит подобное обучение.
Многим кажется, что создать собственную школу страшно. Есть несколько «ночных страхов»: организовать сложно, дорого, не гарантирован результат при первых итерациях, выпускники разбегутся по конкурентам, к тому же требует отвлечения от работы опытных специалистов и т.д. «Был спрос на ресурсы, а специалистов в нишевых технологиях всегда мало», — подчеркивает докладчик. Кроме того, школа — это инвестиции в лояльный персонал, компетенция остается внутри организации, а не уходит вместе с сотрудниками интеграторов.
«С 2016 года на курс подает заявки более 1000 человек, из которых в результате отбора мы берем примерно по 14 человек в каждую группу. Мы выпускаем примерно 15-20 человек в год. Курс рассчитан примерно на 120 часов обучения: теория, и, большая часть, практика. За время обучения ребята реализуют 3 учебных проекта. В конце обучения практический экзамен на 6-7 часов, за которые студенты должны самостоятельно с нуля полностью реализовать бизнес-процесс по выданным требованиям. По финансовой части обучения - оно бесплатно для студентов, но возврат инвестиций для Банка — 800% за год», — оценивает Артем Бирюков.
Работа Alfa Factory
Итого — преимущества собственной школы заключаются не только в том, что выходит существенная экономия на подготовке и удержании специалистов. Обучая, вы знаете специалиста, что называется, «с пеленок», и выбираете тех людей, которым подходит low-code. В то же время молодые специалисты четко видят свой карьерный трек, помогают в воспитании следующих поколений разработчиков, что помогает получить более лояльных и вовлеченных в сообщество сотрудников.
Пересаживаемся с иглы Excel хоть куда-нибудь
«Мой доклад — это квинтэссенцция как личного профессионального опыта, так и опыта тех компаний, в которых я работала и где мы выбирали системы для автоматизации функций и процессов», — сообщила Анна Дубровская, руководитель управления клиентского сервиса «Абсолют Страхование». Она подчеркнула, что выступает в качестве заказчика и ничего не продает, а хочет поделиться наработками, как же все-таки выбрать идеальную low- или no-code платформу.
Все начинается с предпроектного исследования. Определяются бизнес-задачи, процессы, исследуется ИТ-ландшафт. Нужно получить требования от службы безопасности, директоров по ИБ, а также юридического отдела. «Вот мы, например, в облаках до сих пор не живем, хотя уже начали появляться российские сервисы, — отмечает докладчица. — Но это было требование нашей инфобезопасности, и оно до сих пор не поменялось». Далее стоит оценить сроки внедрения, бюджет и имеющиеся ресурсы, в том числе человеческие, особенно если у вас их немного.
Следующие этапы включают в себя «кастинг» поставщиков (обратить внимание на финансовую устойчивость, успешные кейсы, качественное демо, наличие экспертизы, в том числе на опыт внедрения систем разных вендоров) и референс-визиты, которые оканчиваются выбором. Пока идет кастинг, лучше ориентироваться не на ощущения, а разложить всю предлагаемую функциональность по блокам и посмотреть, что требует доработки, затем проставить коэффициенты, которые и подскажут, кого в итоге выбрать.
Как оценивать поставщиков
«Что же может отравить нашу идеальную картину при выборе? Вы выбрали, внедряете, но при этом работаете в компании, где уже есть системы. Вполне возможно, что выбранная новинка опережает старые системы, а менять их пока не собираются», — перечисляет подводные камни при интеграции решений в сложившейся ИТ-архитектуре компании Анна Дубровская. Дополнительные сложности могут принести асинхронные обновления АИС, а также тот факт, что подрядчики иногда подводят. «Выбирайте их, как мужа или жену», — советует спикер.
«Я расскажу, как мы пришли к осознанию потребности — нам понадобилась онлайн-отчетность по метрикам и эффектам для роботизированных процессов», — обещает Светлана Грошева, руководитель команды аналитики центра цифровизации процессов банка «Открытие». Все началось с того, что в 2019 г. здесь решили попробовать роботов в деле. Начали с семи. Дальше — больше.
К 2020 г. роботов было уже сто. «Мы помчались», — вспоминает докладчица. Росло не только число роботизированных процессов, но и количество изменений, которые происходили с командой аналитиков и разработчиков, появились центры роботизации. «Мы вогнали себя в бешеную гонку и каждый год ставили себе крутые цели, достигали их. Но забыли про один рудимент, — говорит Светлана Грошева, — то есть про отчетность. Где у всех лежат отчеты? Ну все знают, в Excel». Помимо этого, много информации хранилось и вовсе на руках. В результате случилось так, что на важном совещании генеральный директор задает один-единственный вопрос, а никто не может ответить, и Excel не помогает.
Что делать? В банке решили прописать формулы, по которым будет рассчитываться финансовый результат каждого работающего робота. Создать веб-страничку с простой формой ввода информации по роботизированным решениям, которая аккумулирует данные и осуществляет расчет эффекта RPA в соответствии с прописанными формулами. Провести обучение для сотрудников, чтобы обеспечить в источнике данных наличие актуальной информации на каждом этапе жизненного цикла роботов. Наконец, сформировать настраиваемые графики и информацию об эффективности роботизированных решений банка для руководства.
Звучит вроде бы хорошо, но докладчица подчеркнула — первый блин комом. Ручной ввод данных требует жесткой дисциплины и контроля. Внесение изменений — долгий и сложный процесс. Кроме того, руководство хочет, чтобы была возможность раскрыть меню и посмотреть более глубокие слои отчета, понять, что откуда взялось.
Решили пойти другим путем: внедрили Agile, начали использовать TFS. Автоматизировали сбор данных оттуда, а также из веб-портала, оркестратора PIX и UiPath, создали дополнительные справочники, удалили все лишнее, вроде дублей или ненужных расчетных показателей. Провели дополнительное обучение. Теперь в банке подключают центры роботизации, чтобы те также переключились на работу в TFS и по Agile. Кроме того, идет кастомизация дашбордов, а также внедрение дашборда как инструмента принятия решения.
Дашборд эффективности RPA
Следующий доклад послужил отличным дополнением к предыдущему, потому что Фаддей Осипов, руководитель команды разработки X5 Tech, пояснил, зачем же нужен no-code для разработчиков в RPA. В X5 больше 150 разработанных робота, 2 системы роботизации процессов, 18 сотрудников направления, 3 сервиса в системе CMA и 15 приложений на CMA. «CMA — это аббревиатура для нашего портала, — сразу поясняет он. — Портал умеет контролировать роботов, мониторить их и делать аллерты».
Self-Service в RPA имеет ряд плюсов: развернуть все можно быстро, экономно, сотрудники будут довольны, появится больше возможностей для бизнес-пользователей. С другой стороны, появляются потенциальные риски безопасности, функции для управления ограничены и кто-то из персонала все-таки начинает сопротивление внедрению технологий. «Архитекторы всегда против low-code решений, чаще всего они их зарывают в самом начале, а бизнес боится, что всех поглотят и уволят», — говорит докладчик.
Предпосылок к созданию CMA в X5 Tech было три: увеличение количества роботизированных процессов, потребность в бизнес- и технических мониторах для роботизированных процессов, а также наличие скриптов и «костылей» для запуска и управления роботом. Потребности бизнеса в прозрачности процессов и желание самостоятельно управлять роботом стимулировало запуск разработки CMA RPA. На портале сделана удобная авторизация, есть настройка оповещений. Он дает возможность управлять процессом, запускать автоматизацию и скрипты, осуществлять мониторинг.
В планах стоит сочетание самообслуживания RPA с возможностями искусственного интеллекта и машинного обучения. Такое сочетание позволит компаниям еще больше повысить эффективность и точность. Облачные инструменты самообслуживания в RPA позволят предприятиям быстро масштабировать автоматизацию и повысить гибкость. Совместная автоматизация даст роботам возможность работать вместе с коллегами-людьми, что приведет к более персонализированным и продуктивным процессам.
Что такое CNews FORUM Кейсы
20 июня 2023 г. на мероприятии CNews FORUM Кейсы состоялось вручение премий CNews «Инновация года 2022» и «Импортозамещение года 2022».
CNews FORUM Кейсы — ежегодное мероприятие, организованное агентством маркетинговых коммуникаций CNews Conferences при поддержке CNews Analytics. На CNews FORUM Кейсы ИТ-лидеры рассказывают о применении новейших технологий цифровой трансформации, о своих ошибках и успешных кейсах. О тех реальных преимуществах, которые заказчики получили от внедрения.
В 2023 г. в CNews FORUM Кейсы приняли участие более 900 человек. В рамках пленарного заседания и 7 тематических секций было представлено более 100 докладов. Участники мероприятия получили возможность ознакомиться с решениями отечественных компаний на более 30 стендах.
Цель Премии «Инновация года 2023» – рассказать об успешном опыте использования инноваций в различных отраслях экономики и госуправления России. Отметить наиболее удачные и перспективные проекты и технологии. Выявить «прорывные» инновации. Обозначить ключевые вехи и направления развития инновационного процесса в стране в целом.
Премия отмечает ключевые достижения предприятий различных отраслей экономики в области модернизации, использования новейших и наиболее перспективных технологий.
Награждаются самые инновационно ориентированные представители российского бизнеса и госструктур – заказчики и конечные пользователи передовых технологий, а также их разработчики и поставщики, готовые представить реальные результаты своей инновационной деятельности.
Задача награды CNews «Импортозамещение года 2023» — поддержать усилия разработчиков и заказчиков в этом сложном, но необходимом деле. Импортозамещение всегда было и остается не только вопросом безопасности ИТ-инфраструктур в России, но и, что более важно, вопросом амбиций нашей страны на мировой арене. Мы не должны терять время, так как большой размер внутреннего рынка России и дружественных государств позволяет успешно финансировать развитие отечественных технологий, особенно в условиях импортозамещения.
В 2023 г. в CNews FORUM Кейсы приняли участие более 900 человек
Пленарное заседание по традиции открылось интервью министра цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Максута Шадаева
Награда в номинации «Персона года в разработке ПО» была вручена Илье Сивцеву, генеральному директору ГК «Астра»
Об успешных проектах цифровой трансформации рассказал Николай Ульянов, заместитель председателя правления Россельхозбанка
Награду в номинации «Платформа года для импортозамещения» получили Максим Тятюшев, генеральный директор, и Матвей Ульянычев, директор по развитию Platform V, «СберТех»
Приток розничных клиентов на фондовый рынок продолжается, говорит Андрей Бурилов, член правления — управляющий директор по ИТ Московской биржи
Награду в номинации «Импортозамещение года в управлении персоналом» получил Михаил Гуренков, генеральный директор компании Forpeople
Александр Семенов, генеральный директор «Корус консалтинг», уверен, что в компании, где есть ИТ-стратегия, значительно проще реализовывать проекты
Награду в номинации «Импортозамещение года на транспорте» получили Кирилл Булгаков, первый заместитель генерального директора, Алексей Стоянов, директор центра компетенций «1С» Холдинга Т1, Александр Добровинский, заместитель генерального директора по информационным технологиям «Шереметьево Хэндлинг»
Тему цифровизации промышленности продолжил Евгений Гаврилов, директор по ИТ компании «Силовые машины»
Сессия «Технологии» началась с выступления Ильи Сивцева, генерального директора ГК «Астра»
Награду в номинации «Импортозамещение года: российский ВКС-сервис» получил Антон Спирин, заместитель генерального директора по развитию бизнеса вендора программного обеспечения НОТА, Холдинг Т1
На Platform V содержится более 70 продуктов, рассказал Матвей Ульянычев, директор по развитию Platform V «СберТех»
Задача миграции на отечественные ОС стала актуальной как никогда, говорит Рустам Рустамов, заместитель генерального директора «РедСофт»
Награду в номинации «Импортозамещение года: Интернет банк для среднего и малого бизнеса на отечественном ПО» получили Александр Александров, начальник управления «Интернет-банк», и Евгений Иванец, ИТ-лидер стрима интернет-банка ВТБ
Александр Долгов, заместитель генерального директора по ИТ Первой грузовой компании, поделился опытом разработки и реализации успешной ИТ-стратегии
Награду в номинации «Импортозамещение года в развитии ИТ-систем на транспорте» получили Игорь Евдокимов, директор по цифровым сервисам, ЦППК, и Дмитрий Чурсин, исполнительный директор компании «Программный Продукт»
По словам Натальи Сергеевой, коммерческого директора «ДатаРу», есть два пути насыщения рынка инфраструктурными решениями — импортозамещение и локализация
Награду в номинации «Импортозамещение года в финтехе» получили Александр фон Розен, член правления, технический директор «Единого ЦУПИС», и Роман Карпов, директор по стратегии и развитию технологий Axiom JDK
Денис Гузовский, член правления — руководитель блока ИТ компании Росгосстрах, рассказал об успехах и ошибках, допущенных в ходе цифровой трансформации
Награду в номинации «Инновация года: EdTech-сервисы скрининга и акселерации разработчиков» получили Александр Сельдемиров, генеральный директор, Олег Лукавенко, создатель Jumse, и Максим Сазонов, коммерческий директор ITQuick
Артем Натрусов, вице-президент по ИТ ЕВРАЗ, решил рассказать не только об успешных, но и о неуспешных проектах
Награду в номинации «Импортозамещение года. Базовое ПО» получил Андрей Климов, директор по работе с ключевыми заказчиками, ГК «Астра»
Светлана Маркова, главный консультант компании «Неофлекс», рассказала, что компания начала цифровую трансформацию с себя
Алексей Леонов, директор по информационным и цифровым технологиям группы компаний «АгроПром комплектация», рассказал, как движется по пути цифровой трансформации агропромышленный комплекс
Денис Сотин, член правления, старший вице-президент по ИТ и цифровой трансформации бизнеса Ренессанс Банка, отметил, что главные задачи ИТ-службы — оптимизация ИТ-архитектуры и повышение эффективности разработки за счет оптимизации и автоматизации
Трансляция CNews FORUM Кейсы велась в интернете
Короткая ссылка
