Разделы

Безопасность Техника Цифровизация Инфраструктура Бизнес-приложения

Сергей Тарасов: Ставить паспортистке ПК — это угроза безопасности

О направлениях развития бизнеса, политике компании, намерениях и планах на ближайшее будущее в интервью корреспонденту CNews.ru рассказал Сергей Тарасов, глава представительства Sun Microsystems в регионе СНГ.

CNews.ru: Каково ваше видение конфликта Sun и Microsoft, а также того факта, что он был разрешен посредством несудебного разбирательства? Возможно ли возобновление этого конфликта и по какому сценарию он мог бы развиваться?

Сергей Тарасов: Я бы назвал произошедшее, скорее, не конфликтом, а тяжбой. Она имеет достаточно долгую историю, уходящую корнями в позиционирование обеих компаний. Sun — это поставщик операционных систем, ориентированных на профессионалов. Постепенно наша компания расширяет спектр ПО, доводя «профессиональные» продукты до все больших категорий пользователей. Windows идет по противоположному пути: бытовая система (да не обидится на меня Microsoft) расширяет функциональность и пытается проникнуть в профессиональную сферу. Если говорить про конфликт интересов, то&nbs

В какой-то момент у нас появилась технология Java; лозунг этого ПО таков: «Написано однажды — работает везде». Мы сделали попытку создать технологию и язык, которые не были бы привязаны ни к какой платформе, в том числе — и к платформе Sun. На Java до сих пор практически никаких денег мы не делаем — это побочная ветка бизнеса, но наш лозунг был принят всеми. Но тут появилась компания Microsoft, которая сказала: «Мы сейчас эту технологию чуть-чуть подкрутим и она особенно хорошо будет работать в нашей среде». Они сделали свою версию Java, которая и вправду хорошо работала в их среде, но уже не работала в другой среде. Это действительно стало конфликтом интересов.

Приведу просто пример: есть интернет и существуют различные средства доступа в интернет. Можно создать интернет, для доступа к которому вы будете платить только одной компании. Этой компании такая ситуация будет исключительно выгодна, она будет вкладывать массу средств в то, чтобы эти условия игры не менялись. Но при этом принцип, согласно которому браузер — это средство доступа, которое может быть сделано кем угодно и каким угодно (бесплатным и простым или дорогим и многофункциональным), будет попран. Я думаю, что сегодняшнего интернета не получилось, если бы за его изобретением стояла только одна компания. Конечно, таков бизнес, а бизнес — всегда вещь коварная. Но если вы взялись лицензировать технологию, то должны следовать условиям лицензирования. А эти правила как раз и были нарушены, и за урегулирование споров по нарушению антимонопольного законодательства и патентных прав компания заплатила Sun Microsystems достаточно большую сумму денег. Microsoft предпочел заплатить, нежели пытаться отстаивать свою позицию в многочисленных инстанциях.

CNews.ru: Сегодня компании, производящие серверы, чувствуют себя недостаточно уверенно. Как складывается их бизнес на мировом и на российском серверном рынке?

Тарасов Сергей Алексеевич
Глава представительства Sun Microsystems в регионе СНГ

Сергей Тарасов родился 20 февраля 1953 года.
Окончил факультет радиотехники и кибернетики Московского физико-технического института, является кандидатом технических наук.

До прихода в Sun Microsystems Сергей Тарасов работал в компании Digital Equipment Corporation, осуществлял руководство крупными проектами.
В представительстве компании Sun Microsystems в СНГ г-н Тарасов работает с 1997 года. Возглавлял отделы маркетинга и работы с партнерами. С 2000 года по настоящее время является главой представительства Sun Microsystems в СНГ.

Сергей Тарасов женат, имеет дочь.
Увлекается фотографией, любит кататься на лыжах и коньках.

Сергей Тарасов: Эта ситуация сегодня очень различна на западном рынке и в России. Мир пережил интернет-бум, столкнулся с проблемой 2000 года. Это была огромная маркетинговая акция, и всем было понятно, что не воспользоваться ситуацией, не заработать на этом деньги — вроде даже как-то неприлично. Крах «.com» был в чистом виде результатом не оправдавших себя надежд и инвестиций, многие интернет-компании разорились. Банки, вложившие в них деньги, захотели эти средства вернуть и стали продавать основные фонды «интернет-банкротов». В первую очередь — мощные серверы, которые банки пустили на вторичную реализацию. Поскольку такое явление стало массовым, возник серьезный вторичный серверный рынок, и производители серверов пострадали, особенно те из них, что выходили на рынок с дорогими продуктами. Кто-то не устоял, кто-то пережил тяжелые времена. 11 сентября стало еще одним ударом по всему бизнесу: инвестиции стали перераспределяться, одни компании просто разорялись, другие — перешли в режим ожидания. Сейчас этот процесс, к сожалению, не закончился, и серверная картинка у производителей в целом не очень хорошая. А дальше, с переходом на портальные технологии, сформировался рынок очень дешевых серверов, в который проще и безопаснее было инвестировать. В связи с этим Sun, помимо «тяжелых» систем, тоже вышел на рынок недорогих серверов.

В России бума электронной коммерции не было, мы не стали ввязываться в проекты, которые не могли принести отдачу. Поэтому единственным и относительно небольшим провалом российского ИТ-рынка стал кризис 1998 года. Сейчас в российском бизнесе идут процессы, связанные с монополизацией. Это можно наблюдать и в нефтяной, и в телекоммуникационной сфере. Растущим компаниям необходим ясный взгляд на бизнес-процессы, консолидация информации, следовательно — нужны производительные серверные системы. Уровень продаж таких продуктов в России достаточно высок, и прогноз для этого бизнеса хороший.

Сегодня трудно найти крупную отечественную организацию, которая не использовала бы тяжелые серверы Sun. Мы сейчас очень много зарабатываем в телекоме. Мне очень нравится реклама российских мобильных операторов, ведь это косвенная реклама и наших продуктов: чем больше клиентов у мобильных операторов — тем больше наших систем они покупают.

Помимо того, сегодня растет число небольших российских предприятий, которые недавно обрели владельцев и сейчас настроены на получение прибыли. Если раньше они использовали только ПК, то сейчас им нужно строить распределенную сеть, требуется система управления взаимоотношениями с клиентами (CRM), то есть они — наши потенциальные заказчики. Мы видим определенный подъем интереса среднего бизнеса, и для нас это — достаточно заметный рынок.

CNews.ru: Каков подход Sun к созданию процессоров нового поколения? Над какими новинками компания работает сейчас?

Сергей Тарасов: Существует закон Мура, согласно которому число транзисторов на кристалле удваивается раз в два года. Сейчас технология дошла до такого состояния, когда на одном кристалле может быть размещено до 1 млрд. транзисторов. И возникает вопрос: как дальше использовать этот миллиард. Можно использовать один процессор, который будет работать на миллиарде транзисторов, это будет такая сложная машинка, которую дорого проектировать.

Можно попытаться пойти по другому пути, который выбрал Sun. Основной наш конек — это многопроцессорная система: большой ящик, где устанавливаются процессорные платы. По мере того, как у заказчика потребности возрастают, он может наращивать мощность. При этом увеличивается не мощность отдельного процессора — увеличивается число процессоров.

Вместо того, чтобы делать один большой и сложный процессор, Sun стал в новых процессорах делать несколько ядер, фактически эквивалентных старому процессору, который раньше занимал весь кристалл.

У нас был процессор UltraSparc 3, потом выпущен UltraSparc 4 — это фактически два процессорных ядра на одном кристалле. Сейчас мы говорим заказчикам: если у вас есть система с UltraSparc 3, вы можете вынуть процессорную плату, вставить процессорную плату с UltraSparc 4, и при этом мощность возрастет в 1,8 раз, ибо на каждом кристалле уже стоит два процессорных ядра. Цель новых разработок Sun — Niagara и Rock — состоит в том, чтобы в одном случае увеличить производительность в 15 раз по отношению к одному процессору, а в другом — в 30 раз. При этом пользователь получает более высокую производительность. А для нас — заметно сокращается стоимость проектирования процессоров, и техническая реализация становится проще.

CNews.ru: Почему Sun так ратует за переход к системам с использованием тонких клиентов?

Сергей Тарасов: В системе, построенной на использовании рабочих станций, реализуется схема централизованной обработки информации. С точки зрения обслуживания — это гораздо проще и дешевле, чем множество ПК в офисе: например, основное ПО системы нашего офиса находится в Голландии, и если требуется обновить версию программного продукта — ее там и меняют, и она появляется сразу у всех пользователей.

В тонком клиенте нет «ничего вертящегося»: ни жесткого диска, ни вентилятора, поэтому система практически вечна.

Поскольку здесь нет дисковода и CD-Rom, я не могу отвлекаться в рабочее время на игрушку или видеофильм, не могу вставить зараженную вирусом дискету. Вирусу вообще негде здесь жить: ему нужна программная среда, а в этом устройстве нет памяти.

Сама система достаточно безопасна и с точки зрения доступа: он осуществляется с помощью смарт-карты, требующей еще и ввода пароля. Карта содержит информацию обо мне и о том, что мне позволено. При этом я могу начать писать письмо, перейти на другое рабочее место системы, и, вставив смарт-карту, я окажусь в той самой задаче, выполнение которой прервал, — ведь вся моя информация поступает не на отдельный ПК, а в центр обработки данных.

Вот подход к настольным системам, который предлагает Sun. Основное назначение — сделать систему простой, безопасной и требующей минимальной поддержки. В нашем офисе, к примеру, нет инженеров по обслуживанию, поскольку обслуживать здесь нечего.

CNews.ru: А почему ваш подход при всей его привлекательности не используют повсеместно?

Сергей Тарасов: Инвестиции в персональные компьютеры настолько велики и столько компаний на этом делают деньги, что они будут и в дальнейшем заставлять пользователей делать это. В перспективе может произойти следующее: когда за производство подобных систем возьмутся китайцы, то стоимость рабочего места будет сопоставима со стоимостью электронных часов.

К повсеместному использованию рабочих станций Россия может прийти даже быстрее Запада. Ведь у нас не существует характерной для зарубежного рынка проблемы унаследованных систем. Наши организации большей частью не обременены компьютерным хозяйством, и эта «информационная невинность» позволяет в России легче реализовывать проекты «с чистого листа».

У Sun в России сегодня есть ряд заказчиков подобных систем. Среди наших заказчиков — мобильный оператор «Мобиком-Кавказ», ростовский «Центр-Инвестбанк», полностью использующие эту технологию. Сейчас идет несколько пилотных проектов в организациях с повышенными требованиями к безопасности.

4 барьера на пути цифровизации малого и среднего бизнеса: как их преодолеть
Цифровизация

В вопросе внедрения таких систем многое зависит от руководства компании: например, устраивает его то, что сотрудники играют на работе, или нет. Когда я менял паспорт — заметил у паспортистки на рабочем столе полный комплект игрушек. Наличие у нее CD-Rom — это путь к тому, чтобы мои личные данные были украдены. Паспортистке необходимо дать такое устройство, которое не умеет делать ничего, кроме оформления паспортов. А ставить ей ПК — это угроза безопасности. Разумеется, такая система не подойдет абсолютно всем клиентам ввиду различной специфики их деятельности. Но я думаю, что большинству госорганов ПК не нужны. Ноутбук у каждого госслужащего, сидящего на заседании правительства, — это всенародная демонстрация не очень разумного использования государственных денег и пренебрежение нормами безопасности.

CNews.ru: Недавно Sun объявила об убытках по итогам 1 квартала, которые были обусловлены значительными расходами на реструктуризацию. Была ли необходимость в реструктуризации? Как отразились изменения на работе российского офиса?

Сергей Тарасов: Если говорить про прибыли-убытки, то не у нас одних эти полосы чередуются. Нельзя сказать, что сегодня на серверном рынке компании чувствуют себя очень хорошо. При этом многие из них как-то диверсифицируют свой бизнес и начинают в какой-то из смежных областей работать лучше (пример — НР, весьма успешный на рынке принтеров). Эти смежные виды деятельности как-то компенсируют убытки на «серверной» нише.

Любой мировой компании периодически надо сокращать персонал. Поэтому я спокойно отношусь к тому, что время от времени компаниям стоит освежать кровь. Во времена СССР у людей не было повода для увольнений. Это приводило к тому, что балласт рос, поводов его ликвидировать почти не было, и талантливые люди в этом балласте увязали. Возможно, что-то похожее происходит и в американских ИТ-компаниях.

В российском Sun — совершенно иная ситуация, в нашем офисе сокращение потребовалось только во время кризиса 1998 года. То, что происходит в Америке, — нас не очень затрагивает. В Sun в России работает около 60 человек, это немного. И моя идея состоит в том, чтобы держать офис компактным, маленьким. Мы расширяемся, но объемы роста численности персонала — 10% в год, а наш бизнес растет примерно на 25% в год. Мы делаем бизнес через партнеров, и это единственный способ наращивать бизнес, не увеличивая. Мне никогда не хотелось руководить компанией с большим числом сотрудников, это неэффективно. А у нас выстроена достаточно эффективная структура: у каждого начальника по 10 подчиненных. Шесть начальников на такую компанию, как наша, — более чем достаточно.

CNews.ru: Какие факторы с точки зрения мотивации персонала представительства вы считаете определяющими?

CNews Analytics: Рейтинг операторов фискальных данных 2024
ритейл

Сергей Тарасов: Людей надо мотивировать. Я глубокий приверженец того, что людям надо платить много. Это дает возможность реализовывать мой принцип: держать меньше сотрудников, но платить им больше. Кроме того, это уберегает нас от попыток конкурентов перекупить наших специалистов, дает возможность держать людей в том состоянии, когда им есть что потерять. Но при этом у сотрудников должно быть ощущение «белой кости», они должны иметь много благ. На фоне других компьютерных компаний зарплаты у нас сравнительно высокие, и обычно взять человека от конкурентов — для нас не проблема.

А взяв сотрудника, мы обычно держим его не на фиксированном окладе: его зарплата должна серьезно зависеть от результатов его работы и работы офиса в целом. В целом мы выделяем 20% особо одаренных сотрудников, 10% — зона риска, все остальные — работают на нормальном уровне. В конце года каждый сотрудник знает, к какой категории он относится, и от этих показателей также зависит его карьера.

CNews.ru: В свое время Sun устраивала различные акции для потенциальных пользователей, например — раздавала посетителям «Горбушки» бесплатное ПО в обмен на пиратский софт. В последнее время ваша активность на этом сегменте приутихла. Вы не видите здесь перспектив?

Сергей Тарасов: Таких акций не стало меньше, если помните, у нас было мероприятие для пользователей — Java-day, которое посетило порядка 5 тыс. человек. Однако такие акции должны быть привязаны либо к определенным массовым технологиям, либо — к массовым продуктам. На «Горбушке» тогда предлагались диски с лицензионным ПО, бесплатные и рассчитанные на массового потребителя.

В целом Sun ориентирована не на массовую продукцию, и мы стараемся проводить «немассовые» мероприятия на 10–100 клиентов, где ведем с каждым из них индивидуальную работу. Мне никогда не хотелось особо влезать в публичные акции: это очень далеко от нашего настоящего клиента, и такая «массовка» даже раздражает его.

CNews.ru: Вас можно назвать одним из тех, кто стоял у истоков отечественного ИТ-рынка. Почему сегодня здесь осталось так мало «патриархов» и работает небольшое число компаний?

Сергей Тарасов: ИТ-рынок — устоявшийся сегмент российского бизнеса, и здесь не появляется новых персонажей. На российском рынке, в основном, работают люди, создавшие свой бизнес в начале 90-х годов. Они создали этот рынок и теперь держат его в руках.

Оборот всего ИТ-рынка России — всего $6 млрд. Это крошечный бизнес, это меньше, чем Sun делает за полгода. На этом рынке работает несколько сотен компаний, и оборот большинства из них — «никакой»: $300 млн. — это почти предел. Поэтому слишком много игроков здесь быть и не должно.

Рынок сейчас весьма стабильный. Я не вижу повода для появления новой компьютерной компании на российском рынке, я только могу предвидеть, что некоторые отечественные фирмы со временем могут стать частью западных: как только российская компания захватит серьезную часть рынка, ее бизнес могут выкупить. Бизнес постепенно монополизируется.

CNews.ru: Что вас привлекало в работе на высокотехнологичном сегменте рынка в начале 90-х и сейчас?

Сергей Тарасов: Я по происхождению «компьютерщик», занимался этим еще во времена СССР. Мне повезло в том плане, что я в нужный момент принимал нужные решения: Одно из них — мое согласие перейти в Sun в 1997 году.

В ИТ-рынке меня привлекает наличие достаточно комфортного окружения. Здесь работают люди, которых я понимаю. Наверное, это самое большое удовольствие, которое стоит испытать. Когда я попадаю в другую среду — чувствую себя немного не в своей тарелке. Например, общаясь с политиками, я вижу их правила игры и их приемы мне бывают неприятны, а умозаключения — могут не вызывать симпатии. А в жизни, в работе надо получать удовольствие. Если работа не приносит радость — то нет смысла работать. Кроме того, ИТ — это еще и достаточно «чистый» бизнес, что для России — редкость. И серьезно заниматься бизнесом, «чистым» бизнесом — это также большое удовольствие.

CNews.ru: Спасибо.