Разделы

Бизнес Законодательство

Станем ли мы "информационным обществом"?

17 мая отмечался Всемирный день электросвязи и информационного общества. К сожалению, сверхпопулярный термин "информационное общество" преимущественно не воспринимается как научный, а вовсю используется в политических или экономических интересах. Что реально мы отмечаем в этот день, и станет ли когда-нибудь общество информационным?

Термин "информационное общество" на рубеже тысячелетий является одним самых цитируемых социологических понятий. Более того, в последние два года он стал популярным и среди политиков. Как и "нанотехнологии", теперь он ассоциируется не столько с научным понятием, сколько с ярким лозунгом, за которым стоят чьи-то политические или экономические интересы. В этой связи имеет смысл разобраться, что представляет собой эта концепция и насколько реален приход такой эпохи.

Попытка Фрэнка Уэбстера представить в рамках одной книги ("Теории информационного общества") критический анализ разнообразных подходов к определению информационного общества позволяет лишь осознать многочисленность существующих взглядов на последствия информационного взрыва. Впрочем, обилие порой противоречивых теорий лишь свидетельствует о недостаточной глубине понимания социологической наукой происходящих в настоящее время процессов. Определение информационного общества сегодня скорее предполагает необходимость исследования современных тенденций, переход от констатации многочисленных перемен в жизни социума в условиях информационной глобализации к реальному анализу влияния информационных технологий на изменение общественных отношений. "Хотя в качестве эвристического, - замечает Уэбстер, - термин "информационное общество" обладает некоторой ценностью для исследования основных характеристик современного мира, все же он слишком не точен, чтобы принять его как научную дефиницию".

Развивая свою идею постиндустриализма, Дэниел Белл рассматривал информацию или теоретическое знание как наиболее яркую характеристику постиндустриального общества. Причем его "осевым принципом" "является громадное социальное значение теоретического знания и его новая роль в качестве направляющей силы социального изменения". В интерпретации Белла информационное общество есть не что иное, как форма развития постиндустриального или сервисного общества, в котором доля услуг в области ИТ и теоретического знания, является доминирующей. Точка зрения Белла сегодня является наиболее распространенной. Однако, как и теория постиндустриализма, она не позволяет выявить существенные качественные изменения в общественных отношениях, характерные "новому обществу". "Приверженцы этого нового общества, - пишет Уэбстер, - от поисков количественных изменений распространения информации переходят к утверждениям, будто количественная сторона и есть показатель качественного изменения социальной организации". Эта фраза ученого как будто специально адресована авторам стратегии развития информационного общества в России.

О празднике

27 марта 2006 года генеральная Ассамблея ООН определила 17 мая всемирным днем информационного общества (вместо Всемирного дня электросвязи). Позднее в том же 2006 году на конференции Международного союза электросвязи название праздника скорректировали до Всемирного дня электросвязи и информационного общества.

Рост высокотехнологичного сектора, безусловно, ошеломляющ: беспрецедентные успехи интернационального гиганта в области производства программных продуктов Microsoft, стремительный взлет компании Google с небольшой проектной группы до мультимиллиардной империи, предоставляющей услуги в области интернет-приложений, слияние телекоммуникационных и медийных корпораций в продвижении новых интегрированных технологий. Все это свидетельствует о существенных изменениях в экономике, однако скорее количественных, чем качественных. Наверное, самое масштабное исследование социально-политических изменений в новую эпоху было проведено Мануэлем Кастельсом в своей книге "Информационная эпоха". Справедливо полагая, что информация имеет существенное значение для любого исторического периода, Кастельс для обозначения новой эпохи вводит понятие "информационального общества", указывающего на "атрибут специфической формы социальной организации, в которой благодаря новым технологическим условиям, возникающим в данный исторический период, генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальными источниками производительности и власти".


Информационное общество – это такая самоорганизация людей, в которой рутинная, нетворческая деятельность автоматизирована

Кастельс считает, что экономика нового этапа в развитии человечества "является капиталистической, фактически более капиталистической, чем любая другая экономика в истории" и даже вводит новый термин "информациональный капитализм": "новая система характеризуется тенденцией возрастания социального неравенства и поляризации" (выделено автором "Информационной эпохи"). Информациональное общество, по мнению Кастельса, имеет сетевую структуру, причем в качестве еще одного типа собственника выступает "коллективный капиталист", владеющий капиталом посредством "глобальных финансовых рынков". В свою очередь "коллективный капиталист" использует труд "коллективного работника", постоянно теряющего и находящего работу, "циркулируя между различными источниками занятости (которая носит главным образом случайный характер)". Фактически Кастельс описывает общество, по-прежнему построенное на противоречии между трудом и капиталом, но с использованием достижений современных информационных технологий. Антагонизмы общественных отношений, облаченные в информационные технологии, приводят, по мнению Кастельса, к появлению и "расширению цифрового разрыва, который в конечном итоге может вовлечь мир в череду многомерных кризисов" .

Олег Пашинин, «Философия.ИТ» — Как в «Росатоме» импортозаместили западную СЭД
Импортонезависимость